Глава 10

Хоук мог чуять ложь, волнами исходившую от Джессики. Отчаянное желание заставить Тодда Беннета поверить сказанному, завладело ею. Ее слова звучали убедительно, и, когда он украдкой бросал взгляд на нее, она излучала уверенность. Его Джесс играла роль всей своей жизни и боролась за то, чтобы дать ему возможность прийти в себя.

Зверь внутри него медленно пробуждался. Он ощущал, как обострялись его чувства, как возвращалась сила. Его уникальная породистая генетика медленно пробивалась сквозь пелену, туманящую рассудок.

Что же, черт возьми, произошло? Он чувствовал себя так, как будто его огрели дубиной, но он знал, что никто так просто не мог к нему подобраться.

- Я не могу поверить, что кто-то отдал приказ сделать это безумие, - продолжала Джессика с отвращением.  - Действительно, Тодд. Разве это не твой маленький убийца сообщил вашей группе, сколько раз я бывала в том лесу,  пытаясь сбежать из этого места?

Наступила минута молчания.

- Группа не знает об этом, - наконец признал Тодд, - это я был тем, кто стрелял в тебя.

- Отец бы убил тебя, будь он еще жив, - она плюнула в него,- даже он не пытался убить меня.  Он знал, что я пыталась сделать, но просто не соглашался с этим. Как ты думаешь, он рискнул бы вколоть мне наркотики, если бы я была категорически против этого? Препарат был нужен только для того, чтобы организовать мне правдоподобный побег, а не потому, что эта чертова штука действительно работает. Поработай мозгами для разнообразия.

Хоук ощутил, что она отодвигается от елки, он открыл глаза ровно настолько, чтобы сфокусировать и полностью восстановить зрение.

Первым, что он увидел, был один крошечный кристалл от крыла фарфоровой статуэтки, который лежал в осколках на полу.

Он стиснул зубы, чтобы не зарычать от ярости. Это был его первый подарок для нее - ангел - отражение того, что он увидел в ней. Красоту, которая могла приручить зверя внутри него.

Тодд Беннет был мертвецом.

- Я хотел бы верить тебе, Джессика, - голос Тодда был полон сожаления и надежды, - история хороша, скажу я тебе. Этого достаточно, чтобы заставить меня захотеть поверить.

- Тогда убей меня, - засмеялась она, - давай, Тодд. Соверши худшую ошибку в своей жизни. Потому что, когда ты сделаешь это, дядя Крэйг выйдет из тюрьмы и сломает твою тощую шею.

Крэйг Рэинс. Его арест был произведен так тихо, что он даже не попал в газеты. Только несколько человек знали о его аресте. Джесс знала, потому что она дала Породам информацию, что её отец и дядя были связаны с чистокровными.

Хоук чувствовал, как Тодд медлит.

- Крэйг не был пойман, - сказал он, но Хоук слышал в его голосе страх.

- Не будь дураком, - отрезала Джессика, и хотя её голос был уверенным, Хоук ощущал, как нарастает её страх. - Крэйг был идейным вдохновителем заговора с целью убить Породы на рождественской вечеринке в Адверте, как раз перед моим освобождением. Он также контактировал со мной.

Хоук почти готов был двигаться. Он чувствовал, как его мышцы освободились от яда, адреналин пронзил его тело, он напрягся, чтобы напасть. Если бы только Джесс могла продержаться подольше, просто отвлечь Тодда немного больше...

- Я не могу рисковать, - тихо сказал Тодд, его голос был наполнен сожалением, - мне очень жаль, Джесс. Я просто не могу рисковать из-за тебя.

Он собирался убить её.

Джесс следила за тем, как Тодд поднял пистолет, целясь ей в живот. Черт, это будет больно. Он собирался убедиться, что достойно наказал её, неважно верит он ей или нет.

- Дядя Крэйг заживо сдерёт с тебя шкуру за это, - отрезала она.

- Как и Породам, Крэйгу придется для начала выяснить, ктоэто сделал, - сообщил он ей, жестоко улыбаясь, - в отличие от некоторых, Джесс, я считаю, что мы должны использовать любую возможность, чтобы уничтожить  Породы. Ты - его пара. Живой, ты все еще служишь ключом к Породам. Мертвой, ты его уничтожишь.

Его рука напряглась.

Джесс бросилась через всю комнату, скользя по полу, благодаря Бога за то, что он стрелял в нее, а не в Хоука. В этот же момент разъяренный вой заполнил дом.

Звук выстрела раздался за секунду до криков Тодда. За секунду до того, как звук хаоса прогремел в комнате.

Спотыкаясь, она бросилась к сумочке, подняв голову и взглянув на матрас, Джесс замерла от увиденного.

Нечто животное, первобытное. Хоук крепко сжимал шею Тодда своими мощными, как тиски, руками. Когда он потряс его, оружие упало на пол, и Тодд в ужасе уставился на Породу, находящуюся в ярости.

Губы Хоука были приподняты, обнажая зубы, в свете елочных огней стала видна его волчья сущность. Вой сорвался с его губ снова, когда силовики Породы ворвались в комнату. Тем, кто их возглавлял, был ни кто иной, как Вульф, чье лицо превратилось в яростную маску. Хоук снова встряхнул Тодда, прежде чем отбросить его к стене и как следует ударить в живот.

Воздух вылетел из легких Тодда со свистом. Он рухнул на пол, как только Хоук отошел от него. Тодд задыхался, короткие крики вырывались из его горла, когда он пытался отползти.

- Хоук, - она двинулась к нему, поднимая дрожащие руки, слезы уже катились из её глаз.

Он повернулся к ней. Золотые глаза его пылали яростью, в то время как он осмотрел все её тело. Он слышал все. Он слышал, как она говорила о предательстве, о том, как она в дальнейшем предаст его. Он слышал ложь в её голосе, она говорила все это, только чтобы отвлечь Тодда, ложь, что стала бы её смертным приговором.

- Моя пара, - прорычал он, вдруг резко подтаскивая её к себе, потрясая её силой захвата и требования в голосе.

- Хоук, - она прошептала его имя сквозь слезы, и одна его рука обхватила её шею, а другая сжала её бедра, подтягивая ближе.

- Моя пара, - снова прорычал он, - всегда моя.

Прежде чем Джесс успела подтвердить или опровергнуть это, голова Хоука опустилась, и губы накрыли её рот, он с силой протолкнул язык между её губ.

Сразу же вкус гормона прорвался сквозь её чувства. Это было ярче, острее, чем когда-либо прежде. Она почти сразу же почувствовала жар, взрыв ощущения, голода и нужды, что захлестнула ее, заставив вонзить ногти в грудь Хоука, чтобы быть ближе.

Как будто угроза смерти что-то сотворила с ним, и он поцеловал её с отчаянием, которого она раньше не ведала, и Джесс ответила ему с таким же отчаянием. Их языки переплетались, воевали и сливались в танце, старом, как мир.

Когда ему удалось резко отодвинуться, она могла только покачиваться напротив него, ошеломленно и неуверенно. Она услышала мужчину позади себя, пугающие крики Тодда, его обвинения в её адрес. Детали плана, который она дала ему. Плана, которого никогда не существовало.

- Убери эту сволочь из нашего с Джесс дома, - обратился Хоукк Вульфу, в то время как Джесс пыталась вывернуться из его рук, - Я хочу, чтобы он умер.

- Тихо, - заявил Вульф, его темные глаза перемещались с Хоука на Джесс и обратно, - он предъявил серьезные обвинения против Джессики, Хоук, - предупредил он.

- Ложь, - его рука сжала Джесс, - этот придурок думал, что я буду без сознания от наркотиков, что он подсыпал мне на вечеринке. Он дал не слишком много. Я был слаб, но не в бессознательном состоянии. Он лжет. Он хвастался своим участием в предательстве Пород и своими связями в обществе чистокровных, которые напали на Адверт до освобождения Джесс. Я хочу, чтобы о нем позаботились. Окончательно. Он знает, что Джесс - моя пара. Он достаточно обманывал, собирая информацию о спаривании. Он - риск, который мы не можем себе позволить.

Вульф пристально смотрел на него несколько долгих секунд. Джесс старалась отдышаться. Ей казалось, что она упадает, будто сила покинула её в тот момент, когда она поняла, что Тодд нажал на курок.

- С ним разберутся, - кивнул Вульф, перед тем как повернулся к Породам, что сдерживали Тодда, - позаботься о нем, Джейкоб, - приказал он своей правой руке. - По-тихому.
О Тодде больше никто никогда не услышит.

Джесс следила за тем, как его тащат из комнаты. Брыкающегося, кричащего, умоляющего о пощаде.

Она знала: никакой пощады не будет. Если бы он не пытался убить Хоука, если бы не признался в том, что принимал участие в её отравлении и нападении на Убежище, то у него, возможно, был бы шанс избежать расправы.

- Мне понадобится твой отчет утром, - Вульф повернулся к ним.

- Как вы узнали? - Джесс, наконец, обрела дар речи, - Как вы узнали, что надо быть здесь?

Вульф перевел взгляд на нее, смотря на нее своимипроникновенными глазами, как будто он мог заглянуть в ее душу.
- Это традиция, - сказал он, - мы пришли, чтобы повесить венок на вашу дверь в знак одобрения и поддержки вашего союза. И как раз услышали твои крики и вой Хоука.
Традиция принятия. Губы Джесс приоткрылись, эмоции затопили её, и события дня начали конфликтовать внутри.

- Хоук, я ожидаю твой устный доклад завтра, после письменного отчета. - Сообщил Вульф ему, - до тех пор, я покину ваш дом и оставлю тебя с твоей парой.

Джесс все еще слышала крики Тодда, доносящиеся снаружи. Звук был приглушенным, отдаленным, но ударял её в сердце и заставлял содрогаться изнутри.

Он был другом. Сегодня вечером он одобрял её союз с Хоуком, он улыбался и желал ей всяческого счастья. А часы спустя, пытался убить её.

Дверь закрылась за Вульфом и его силовиками, оставляя их одних. Джесс вывернулась из объятий Хоука и подошла к ёлке.

Стоя на коленях на полу, она взяла в руки упавшую статуэтку и осторожно коснулась сломанного крыла.

- Ее нельзя починить. - Прошептала Джесс, слеза скользнула по её щеке.

Забирая у неё фигурку, Хоук обнял Джессику за талию и поставил перед собой. Она молча наблюдала, как он снова повесил ангела, сломанное крыло отражало огоньки, мерцающие вокруг фигурки.

- Она не нуждается в починке, - голос Хоука был мягким, его дыхание обжигало висок, - она всегда будет напоминать нам о том, что мы выжили.
Джесс закусила губу и постаралась не заплакать.

- Я лгала, - наконец, бросила она отчаянно. Всхлип вырвался из её груди, - все, что я сказала Тодду...

Хоук развернул её, и прижал палец к её губам, а она увидела неожиданную усмешку на губах.
- Породы могут чувствовать ложь, моя дорогая. Разве ты забыла?
Её губы приоткрылись. Да, она совсем забыла об этом. В страхе и рассеянности она забыла, что Породы чувствуют запах лжи.

- Ты знал? - У нее перехватило дыхание, а счастье, казалось, затопит её. - Ты знал, что я вру?
- Я знал, что ты старалась продержаться до того момента, как я верну свои силы. - Он вытер слезу на её щеке, - я знал, что ты спасала наши жизни, что это был единственный выход, малыш. Мне не было больно. Я никогда не думал иначе.

Мог ли он любить кого-нибудь больше, чем её в этот момент, спрашивал себя Хоук. Чистая радость освещала её взгляд, сладкая теплота и безусловная любовь наполнили воздух вокруг них. Она была поистине той парой, какой он мог гордиться. Он знал: она всегда будет на его стороне.
Обернувшись, он поднял её на руки и понес к кровати.

- Мы ведь были где-то на середине нашего занятия, когда этот ублюдок потревожил нас, - заявил он, руки Джесс обхватили его шею, а губы изогнулись в заманчивой и любящей улыбке.

- Мы не были на середине, - дерзко парировала она, - я считаю, мы только начали.

Он не мог не засмеяться. Она всегда могла вызвать у него улыбку и заставить смеяться. Она всегда освещала его сердце, даже когда его член твердел.

- Я люблю тебя, Джесс, - прорычал он, мужчина и животное говорили в нем, первобытная нужда и эмоции, из-за которых он не мог сдерживаться.
- Я люблю тебя, Хоук Эстебан. Всем своим существом, я люблю тебя.

Его губы незамедлительно накрыли её. Глубокие поцелуи были для них, как наркотик. Они боролись со своей одеждой, стягивая друг с друга, отбрасывая в сторону, обнажая плоть, поглаживая и лаская друг друга.

Её руки блуждали по его спине, ногти оставляли следы на коже, она выгнула спину, призывая его небольшими стонами и выкриками, и он уже не мог остановиться.

Он чуть было не потерял её. Так легко она могла быть отнятау него сегодня вечером. Как, черт возьми, он мог бы жить, если б когда-нибудь потерял свою Джесс? Не только свою пару, но и свою женщину, свою возлюбленную. Она была неотъемлемой частью его души, так что он никогда не хотел бы быть свободным от этого.

Скользнув рукой по её изгибам, он достиг её спелой груди. Он обхватил холмик ладонью и приподнял его, проведя по соску большим пальцем, прежде чем опустить голову и попробовать его на вкус.

Взяв маленький тугой сосок в рот, он посасывал его так,будто умрет без её вкуса. Он на самом деле умирал до того, как вкусил её. Ледяной внутри, застрявший в одиночестве... Он не мог этого вынести. Весь год он воевал, пытаясь доказать её невиновность, боролся за её освобождение. И теперь она здесь, в его руках, прикасается к нему, выгибаясь, когда он касался её.

Он двинулся вниз по её телу, наслаждаясь каждым криком удовольствия, наконец, добравшись до жарких складок её киски. Изголодавшись по её вкусу, жару, он лизнул узкую расщелину, простонал прямо в её гладкую сущность и уничтожил её. С помощью губ, языка и маленьких сосущих поцелуев, он дразнил и мучил её шелковистую плоть. Пробовал её до тех пор, пока не осталось никаких сомнений в том, что он не может жить без неё. Затем обратил внимание на её клитор и посасывал его, ударяя языком по нему, пока она не взорвалась в удовольствии.
И этого было недостаточно. Он никак не мог ею насытиться.

Он развел её колени как можно шире, поднял колени, открывая своему взгляду всю её.

Мягкая розовая плоть раскрылась, показывая плотный маленький вход, что он искал. Приставив головку члена к трепещущей киске, он двигал бедрами вперед, пока кончик не оказался крепко зажат внутри неё.

Крошечные извержения пред семенной жидкости били струей от кончика его достоинства, наполняя её, ослабляя нежные, тонкие мышцы, позволяя ему взять её без боли. Жидкость увеличила её удовольствие, смешиваясь с её естественной смазкой, позволяя ему утонуть в ней.

Хоук смотрел, как взял её, слушал её возбужденные крики и знал, что долго не продержится. Его яйца были плотно прижаты к основанию члена, что было верным признаком того, что его освобождение наступит всего через несколько толчков.

Медленно толкаясь внутри неё, прокладывая себе путь маленькими толчками, он скривился в восторге, растущем в его теле.

Сладкая и такая горячая. Её киска обхватила его член, как самая плотная шелковая перчатка. Каждое касание её плоти к его эрекции было мучительным экстазом.

Горячие пальцы схватили его яйца, погладили член, и он стиснул зубы, чтобы сдержаться.
Подняв голову, Хоук посмотрел в её прекрасное лицо. Она покраснела, пот выступил на лбу, а слезы катились по щекам, оставляя мокрые следы.

- Моя драгоценная Джесс, - прошептал он, наклоняясь к ней, еще глубже проникая в неё, чтобы сорвать поцелуй. - Моя возлюбленная Джесс.

- Мое сердце, - прорыдала она напротив его губ, и он потерял себя в ней.

Её срывающийся в нехватке воздуха голос разорвал его изнутри. Преданность, любовь в её шепоте уничтожили его.

Простонав её имя, он стал толкаться в неё. Сильные толчки в ней возвращали прошлое удовольствие, прошлый экстаз. Его пронзали чувства, ощущения, каких он раньше не ведал.
Его пара. Его женщина.

Она выкрикнула его имя, и толчки усилились, он держал её бедро одной рукой и навис над ней, опираясь на локоть. Его губы ласкали её челюсть и шею.

Он чувствовал, как удовольствие растет внутри нее. Её оргазм приближался, его сладкий запах витал вокруг него, призывая его брать её сильнее, быстрее.

Ничто не имело значения, только их соитие, его метка на ней, их смешивающиеся ароматы, пока они не стали едины, не стали связаны так сильно и безвозвратно, что никогда не могли быть разделены.

Срывающийся стон сорвался с её губ от того, что его поцелуи покрывали её плечи, шею. Так близко. Она сжалась вокруг него. Её ноги поднялись, обернутые вокруг его бедер, её киска сжалась еще больше. Мышцы сократились в конвульсиях вокруг его члена.

Один толчок. Второй. И она взорвалась. Он чувствовал это. Она сжалась вокруг его члена, вцепилась в него и закричала его имя.

Хоук почувствовал, что его собственное освобождение подходит вслед за её. Его зубы вонзились в её плечо, отмечая их спаривание, он вонзился в неё снова, и блаженство разорвало его.

Рычание вырвалось у него из горла в то время, как его семя заполняло её. Твердая припухлость в центре его члена заперла его в ней, создавая еще больше удовольствия, другой невыносимый край ощущений потрясший их обоих.

Хоук старался удержать эти чувства как можно дольше, чтобы насладиться, запомнить, чтобы узнать каждое ощущение, каждую эмоцию, которые разразились внутри него. Их обоих. Её удовольствие возросло так сильно и стремительно, что она потеряла свои собственные чувства. Её крики экстаза, его рычание. Лижущий огонь на плоти, ощущение её зубов в его плече.

Шок сорвал последнюю грань контроля. Она кусала его, как он кусал её. Два маленьких клыка пронзили его плоть, она держалась за дорогую ей жизнь так же, как он держался за нее.

Держалась, пока последний импульс чистого удовольствия не прошел через их тела, а затем оставил их плыть обратно на землю, на тихое, комфортное ложе.

Они боролись за дыхание, держались друг за друга, как выжившие после шторма. Пот стекал с их тел, сердца мчались галопом. И Хоук мог чувствовать её, сердце и душу, обволакивающую его.

Подняв голову, он открыл глаза и уставился на неё. Она быларасслаблена под ним, её грудь поднималась и опускалась с тяжелым дыханием, ресницы распахнулись.
- Ты - моя душа, Джесс, - заявил он просто. Он не знал другого способа сказать это. - Если потеряю тебя, то потеряю все, что у меня есть.
Её рука поднялась, коснулась его щеки, а палец порхал над его губами.
- Ты - каждый мой вдох, Хоук, - сказала она, её голос был сонным, но таким любящим, что он почувствовал смирение, - ты - часть каждого моего вдоха.
Они были частью друг друга.
Слезая с неё, он укрыл их пледом, чтобы согреться, притянул её к своей груди и позволил себе поверить.

Это было рождественское утро, и он держал свой подарок в руках.

Глядя на ангела со сломанным крылом, он знал, что в следующем году подарок будет другой. Прекрасный, чтобы отражать их совершенную любовь. Но этот был еще более драгоценным со сломанным крылом. Этот выжил. Также как и его собственный ангел. Выжил и сохранил свою красоту и суть того, чем это должно быть. Отражением любви. Не всегда идеальной, не без испытаний. Но всегда существующей, выдерживающей все на своем пути.

Так же, как выжила, вытерпела и любила Джесс.

Его собственный рождественский ангел, и он держал его в своих руках, знал его вкус, чувствовал его сердцебиение, прикосновение тела к своему.

Истинный подарок небес. Его Джесс.
Его пара.
Навсегда.

*Конец*