На
его спине, в виде крестного знамения, было клеймо. Вид бледного шрама
на его золотой коже врезался в сердце Марики, подхлестывая ее
нетерпение. Англичанин оказался прав. У
Бишопа была та же отметина, что и у Санти и у остальных его мерзких братцев. Они были отмечены церковью, горячим серебром - в знак их мнимой епитимии.
Она не испытывала раскаянья... насколько бы он ангельски не выглядел, когда спал.
Она все еще была раздражена и зла из-за их столкновения, но Димитру пострадал больше. Ему удалось зацепить Бишопа лезвием, но он поплатился за это сломанной рукой. Пройдет много времени, прежде чем он снова сможет сражаться.
- Это и есть он?
Марика перевела внимание от вампира, которого изучала достаточно долго, чтобы взглянуть на девушку, стоящую в дверном проеме.
- Привет Роксана - ответила она на румынском языке. - Да, это он.
Девушка вошла в подвал, служивший укрытием, складским помещением и темницей одновременно. В свои шестнадцать она была высокой, гибкой и красивой. Димитру возлагал большие надежды на брак его старшей дочери, но Роксана хотела стать охотником на вампиров, как Марика.
Марика искренне надеялась, что девочка выберет вместо этого брак.
Роксана уставилась на заключенного, прищурив свои темные глаза.
- Я считала, что он будет уродлив.
Они сняли его рубашку и обувь, опасаясь, что он мог припрятать оружие. Одежда мешала наручникам, и они так и приковали его. Теперь Марика сожалела, что не прикрыла его одеялом. Роксане не стоило разглядывать полуголого мужчину, даже если он был вампиром.
Особенно такого вампира, как Бишоп, который без сомнения обладал достаточным опытом в соблазнении, чтобы его добыча попала в его темные объятья.
- Он уродлив, - констатировала отстраненным тоном Марика. - Изнутри.
Но его внешность была привлекательной - то, что некогда не следовало ей допускать. Он был высоким и мускулистым, загорелым и грациозным. Его взьерошенные волосы, были подобны коричневому шелку с красноватым отливом. Его рот был столь же чувственен, сколь и тверд, его глаза, как у ястреба - широкопосаженные, золотисто зеленого цвета. Когда он взглянул на нее, то у нее перехватило дыхание. Единственным изъяном была грязь под его ногтями, ну и мозолистые руки.
Ей было это отвратительно. Ей следовало меньше уделять ему внимания. Когда они сражались, она даже ощутила, как жар поднимается из глубин ее живота. Она никогда прежде не реагировала на вампира подобным образом. Никогда, на вампира - да и на человека тоже.
Плевать на договор с англичанином – кажется, его звали Армитаджем - она убьет его прямо сейчас. Ну и что, что он может знать местоположение Санти, она вытащит его на свет Божий прямо сейчас, после чего он вовсе не будет выглядеть ни симпатичным, ни чувственным.
Роксана разглядывала вампира через плечо Марики, но держалась на расстоянии.
- Что ты намерена с ним сделать?
Марика положила руку на плече девушки. Роксана была почти одного с ней роста.
- Он расскажет, где скрываются подобные ему. Затем мы обменяем его на золото у англичанина.
- Англичанин? Золото?
Девушка хихикала, при этом ее плечи подрагивали.
- Да.
И тут возникла идея.
- Потом мы поедим в город и купим тебе новое платье, из гонорара англичанина. Ты бы хотела?
- О, да! - Роксана импульсивно обняла Марику - ее объятия походили на ластящегося котенка.
- Спасибо!
Да, платье. Она хотела, чтобы девушка перестала носить брюки, подражая Марике. Одетая в платье, она будет неимоверно привлекательной, и может быть, какой-нибудь порядочный фермер, с приличным доходом положит на нее глаз, женится на ней и наградит ее пухленьким младенцем. Марика полагала, что это именно то, что ей нужно. Лучший вариант - лучший из возможного - и куда лучше чем наблюдать за смертью вампиров или тому подобной гадости.
- Иди, поспи немного. Скоро уже рассвет. Мы отправимся после завтрака.
До рассвета осталось слишком мало время для отдыха, но это все таки лучше, чем заработать головную боль от полуденного солнца. Она была неимоверно чувствительна к солнцу, хотя при определенной предосторожности, она вполне сносно могла его переносить. Вообще-то это не являлось существенной проблемой, поскольку при ее роде занятий больше приходилось беспокоиться о том, что происходит ночью.
Роксана удалилась без возражений, перепрыгивая через ступеньки. Их отделяло всего десять лет разницы, а казалось, что все пятьдесят. Словно Марика вообще никогда не была молодой и наивной. Ее выбор был предопределен ее жизнью.
- У меня тоже будет новая одежда?
Она услышала как зазвучал его голос - правильный румынский язык, с легким намеком на иностранный акцент. Она не была удивлена, что он знает ее язык, также помня о его связи с этой страной но то, что он посмел им пользоваться, жутко возмутило ее.
Он не должен был очнуться - ведь еще даже не расцвело. Армитэдж уверял, что иньекция заставит его проспать до полудня, когда солнце будет достаточно высоко, чтобы он не пытался сбежать.
Она взглянула на него, высоко подняв подбородок. Она не собиралась показывать собственного страха. Она вообще ничего не собиралась изображать.
Он сидел на узком топчане - цепи даже не звякнули, когда он поднялся - его спина прислонилась к стене, он согнул ногу так, что его пятка упиралась в край. Другое колено было направлено в сторону, так что она могла безпрепятственно наблюдать его мускулистую грудь. Серебро вокруг его ладыжек потемнело, но оно способно было удержать его, как и браслеты на его запястьях. Цепь, которой он был прикован к стене, была куда прочнее и толще. Она должна быть достаточно крепкой, чтобы он не мог порвать ее, но для безопасности, была еще более тонкая цепь, которая ранила его.
Почему серебро было настолько эффективным, она не знала. Все что она знала, что вампиры не переносят его. Как и она.
Он наблюдал за ней, склонив голову на бок. Его лицо казалось отстраненным, и все же она ощущала его гнев и ненависть. Она стояла вне пределов его досягаемости.
- И что теперь? - Потребовал он ответа. - Меня замучат? Искалечат? Вы вместе с другими женщинами планируете растерзать меня?
Она не стала спрашивать, откуда он узнал о других женщинах. Он просто мог услышать их, она тоже могла, но не очень четко. Она не хотела приводить его в деревню, но это было единственное место, где они могли содержать его. И люди полагали, что она способна защитить их от этого монстра.
Она глумилась над ним:
- Ни одна местная женщина не якшалась с существами , подобными тебе.
Он улыбнулся - и это сделало его возмутительно человечным. И вообще слишком привлекательным.
Но, ты то не женщина, не так ли? Во всяком случае, не совсем.
Она не ответила. Она просто не была в состоянии. Ей следовало этого ожидать.
Его улыбка не дрогнула, но его глаза пылали в свете факела.
- Твои люди в курсе, что ты наполовину вампир, Охотница? Полукровка.
Его тон определенно дразнил ее.
- Я никогда не встречал Дампира прежде.
Это слово заставило Марику вздрогнуть. Она инстинктивно посмотрела на дверной проем, где уже занимался рассвет, тусклый свет которого проникал в подвал. Никто не должен был услышать это нелицеприятное замечание.
Цепи зазвенели, когда он выпрямился, опустив обе ноги на пол.
- Они не знают. Они не интересовались этим.
Она наградила его взглядом полным ненависти и агрессии.
- Если ты считаешь, что это дает тебе преимущество, подумай еще раз. Они не станут слушать тебя
Боже, она надеялась, что не станут.
Он продолжал улыбаться, что заставило ее похолодеть.
- Конечно, они не станут. Но ты не права маленькая полукровка, у меня действительно есть преимущество. Я знаю твой секрет.
Он знал. Она никогда не оставалась с существами настолько долго, чтобы они успели сообразить, кто она есть. Никто, даже ее собственный отец не был в курсе, почему вампир решил напасть на ее беременную мать.
- Интересно, почему ты скрываешь это от них.
Выражение его лица подсказывало, что он точно знал ответ. Как она могла сообщить своим людям, что она наполовину является одним из тех монстров, которых они истребляли, они бы не поняли ее. Многие непосредственно сталкивались с вампирами или были напуганы историями о них. Марика не желала себе этого проклятия. Ее наградил им тот, кто убил ее мать.
Санти.
- Ты провел бы время с большей пользой, вампир, если бы рассказал мне, то, что мне нужно.
Он изогнул бровь, поддразнивая ее. Не взирая на то, что он был в цепях, он общался с нею на равных.
- И ты хочешь узнать?
Она могла стукнуть его по серебряному браслету на его руке, чтобы увидеть, как он истекает кровью. Она взяла себя в руки.
- Где Санти?
Он нахмурился.
- Санти? Никогда не слышал о таком.
Его тон не убедил ее.
Она ткнула пальцем в его сторону.
- Ты носишь точно такое же клеймо на спине.
Его тело медленно откинулось на спину, так, что он мог опереться на голову, задрав подбородок кверху.
- Просто совпадение.
Если бы она не знала точно, возможно она даже поверила бы ему; он казался настолько искренним, посмеиваясь про себя над нею.
- Ты скажешь мне, где он.
- Почему бы мне не трахнуть тебя вместо этого?
Она не раздумывая, пересекла помещение, чтобы нанести удар ему в голову. Он воспринял это, словно нечто иное. Она слишком поздно поняла собственную ошибку, когда он ухватил ее за ботинок и дернул.
Марика растянулась на земле, с трудом переведя дух, абсолютно ошеломленная.
Она оправдала его надежды, и теперь он собирался убить ее.
Она вцепилась пальцами в землю, когда он потащил ее к себе. Его пальцы вцепились в ее бедро. Если бы он захотел, он сломал бы ее ногу словно прут, но он не сделал этого. Часть ее понимала, что он желал ее страстной и опытной, а не страдающей от шока или боли.
Она пыталась перевернуться на спину, но он оказался сильнее. Болты в стене стонали от его напряжения. Милостивый Боже, он ведь не достаточно силен, чтобы вырвать их?
Это напугало ее.
Возле топчана был деревянный ящик, для экстренных случаев. Она возилась внутри в поисках того, что ей было нужно. Когда он перестал тянуть, ухватив ее за заднюю часть брюк, она изогнулась ему навстречу, чтобы разбить бутылку со святой водой, о его плечо и верхнюю часть груди.
Он бросил ее, точно горящий покер. Она услышала его ворчание, в то время, как запах горящей плоти ударил ей в нос. Она сильно ударилась о пол, но инстинкт самосохранения тут же поднял ее на ноги, не взирая на боль, пульсирующую в ее конечностях. Она побежала к двери. И повернулась лишь тогда, когда оказалась в лучах дневного света.
Он распластался на топчане, его плоть вздулась там, где святая вода поразила его. Там где осколки бутылки ранили его, растекалась кровь Его запах манил ее, взывая к голоду, который она отказывалась утолить.
Боль исказила его черты, но когда их взгляды встретились, его глаза казались непроницаемыми и холодными словно лед. Она не плохо себя чувствовала для той, кто причинил ему боль. Она не являлась монстром. Она не являлась презренной. Она наполовину была человеком. Она не пила кровь. Она не убивала без всякой причины.
- Ты скажешь мне, где Санти, - повторила она. - Не заставляй меня снова причинять тебе боль.
- Один из нас встретит собственную смерть. Ты знаешь об этом.
Она кивнула.
- И так же я уверена, что это не я.
Затем она закрыла тяжелую дверь, заперла ее и поднялась по ступеням навстречу рассвету.
- Ты отыскал Дампира?
Виктор Армитэдж смотрел на жаренную говядину, на его тарелке.
Его работодатель - пожилой человек, с глазами подобными сланцу - с надеждой взирал на него.
- Да милорд.
Она явилась в ту таверну, на которую вы указали.
- И она согласилась на наше предложение? - пожилой человек наполнил стакан Виктора, пока задавал вопрос.
Виктор жевал нежную, сочную говядину и запил ее вином. Сесил Маквелл всегда нанимал лучших поваров, вне зависимости от того, где он проживал, и эта отсталая в экономическом отношении страна не являлась исключением.
- Действительно. Все было вполне предсказуемо.
Он прижал салфетку к губам.
- Она повела себя так, как мы и ожидали.
Лениво потягивая вино из собственного стакана, Максвел пытался что-то в нем рассмотреть, хотя Армитэдж точно знал, где находиться его внимание - оно было сконцентрировано на нем.
- Ты ожидал, что она схватит тебя за горло?
Инстинктивно рука Виктора потянулась к его шее. Его шею прикрывал воротник и шейный платок, в том месте, где Марика придушила его. Как Максвелл догадался? Он всегда все знал.
Пожилой человек улыбнулся самодовольной улыбкой, которая не отражала истинного удовольствия.
- Ты сам себя выдал, Виктор.
Правильным ответом был:
- Схватила за что?
Виктор натянуто улыбнулся.
- Вы правы, милорд
- Я вижу, что мне придется еще очень многому учиться у вас.
Улыбка Максвелла исчезла.
- Всегда найдется чему, Виктор.
Его аппетит улетучился под тяжестью этого всезнающего взгляда. В течении многих лет, Виктор следовал за этим человеком - и ему подобным - надеясь подняться до верхних кругов ордена. Но этого так и не произошло. И Максвелл намекнул ему, что этого никогда не случится. Малодушный человек давно бы ушел, но не было никакой возможности выйти из ордена "Серебряной пальмы". Только смерть могла служить уважительной причиной, естественная, или еще как-то.
Виктор не хотел уходить. Он хотел повышения. Если с Дампиром выйдет все, как запланировано, то вышестоящие заметят его старания. Сам Максвелл вынужден будет признать, что он преуспел. Эта возможность стоила усилий.
- Когда ты встречаешься с Дампиром снова?
- Через неделю, - ответил Виктор, возвращаясь к говядине. Его аппетит вернулся к нему.
- К этому времени она рассчитывает узнать местоположение Санти.
Максвелл уже по настоящему улыбнулся, глядя на вино в своем бокале. Уж лучше пусть вино ощущает на себе взгляд его холодных глаз, чем сам Виктор.
- И мы узнаем тоже.
Виктор кивнул.
-У меня имеются люди, следящие за ее перемещением. Если она чего-нибудь обнаружит, или куда-нибудь отправится, мне тут же сообщат. Если она отправится на поиски Санти, нам станет известно об этом.
- Если Бишоп выдаст его, то она отправится.
Максвелл выглядел уверенным.
- Она не сможет противостоять искушению. Ее потребность в мести слишком велика. Нам следует быть начеку, наблюдая за ней. Если она доберется до Санти раньше нас, она прикончит его.
Жаркое застряло в горле Виктора. Это его не устраивало. Он с трудом проглотил кусок.
- Я не позволю этому случиться.
Впервые во взгляде Максвела проскользнуло что-то другое, помимо привычного презрения, с которым он на него обычно взирал.
- Мне приятно это слышать.
Самое время отвлечь внимание от себя.
- А что дает нам уверенность, что Бишоп предаст своего друга?
- Предаст? - Максвелл хихикнул.
- О, Бишоп слишком порядочен, чтобы выдать своего друга, Виктор.
Так вся операция базируется не на этом?
- Ноя думал... Вернее у меня было предположение...
- Постарайся не думать, Виктор. Тебе нужно выполнять то, что я тебе скажу. Это упростит работу нам обоим.
Подчиненный смутился.
- Извините милорд.
Максвелл снова долил вина в стакан Виктора, при том, что тот его только пригубил.
Как только Бишоп осознает правду о Дампире, он сам ей предложит возможность связаться с Санти.
- Он предложит? - Тихо уточнил он, понимая, что его работодатель, без сомнения сочтет его вопрос глупым.
Но Максвелл не стал его высмеивать. Ему, казалось, нравилось пояснять.
- Он предположит, что Санти захочет ее увидеть, и сочтет его достаточно сильным, чтобы противостоять любому нападению Дампира, и он прав в своем предположении. Но Санти вряд ли устоит и против Дампира, и против нашего агента. Он слишком поздно осознает это.
Виктор улыбнулся.
- И "Серебряная Пальма" получит и Бишопа и Санти.
Максвелл снова улыбнулся, приподняв свой стакан.
- И Дампира , Виктор. Не забывай о Дампире.
Марика, находящаяся с Роксаной, обнаружила, что золотой крест ее матери пропал. Она никогда не снимала его, и единственной причиной исчезновения могло быть то, что она потеряла его во время вчерашнего сражения с вампиром. Место находилось неподалеку, а крест значил для нее так много, так что после покупки платья для Роксаны – симпатичного, однако они подобрали платье, выгодно оттеняющее темный цвет ее волос - Марика направила коляску, по изрытому колеями склону. До полудня оставалось два часа, и солнце не было столь нещадно палящим, чтобы она могла его выдержать. Одним из неприятных аспектов ее особенности была эта, противная восприимчивость к солнцу.
Естественно, все, что касалось Дампира и должно быть отрицательным. Она отдала бы всю свою силу и способности не задумываясь, чтобы стать обычной женщиной.
Или она так считала, особо не задумываясь о последствиях такого обмена. Место было легко обнаружить. Трава была вытоптана, как следствие их борьбы, и следов ботинок людей, помогавших раненному Димитру.
Роксана казалось вовсе не переживала по поводу боли, причиненной ее отцу. Она была сильнее, чем казалась. Или скорее, как и все молодые люди, она просто не могла представить, что ее отец может умереть. Странно, но не одна из мыслей не успокоила ее.
- Ты ищи с той стороны дороги, - предложила Марика, когда они вышли. - А я поищу здесь.
Не произнеся не слова, Роксана отправилась выполнять распоряжение. Иногда Марике казалось, что если она велит прыгнуть девушке со скалы, та сделает это.
Роксана, бы по-прежнему боготворила ее и стремилась подражать ей, если бы узнала, кем она является на самом деле? Раскрытие Бишопом ее тайны превратило ее в параноика. Она думала о той власти, которую он имел над ней, и это было глупо.
События прошлой ночи проносились у нее перед глазами, поскольку она изучала траву, там, где они боролись с Бишопом. Заглянув в его лицо, она была жутко удивлена, тем, как он смотрит на нее. Он считал ее привлекательной, пока она не набросилась на него.
Она была готова поставить золото англичанина против того, что он очень быстро поменял мнение на ее счет. Ужасно, что она до сих пор не могла считать его уродливым. Он должен быть уродливым - перекошенным и иссушенным, как зло живущее внутри него. Во всяком случае, его очарование не должно иметь на нее воздействие, учитывая, ее опыт, в подобных вопросах.
Он мог убить ее сегодня утром, но вместо того, чтобы возмутиться или испугаться, она трепетала в его руках. Она давно не сталкивалась с превосходящим ее по силе противником. Обычно тот факт, что она являлась женщиной, расслаблял их и делал уязвимыми. Бишопа не остановило то, что она являлась женщиной. Он отнесся к ней, как к реальной угрозе. Это было так же странно, как и то, что она недооценила его.
- Я нашла!
Улыбаясь, Роксана вышла из травы и пересекла дорогу. Солнечный свет играл на золотой цепи, висевшей у нее в руке.
Марика взяла ее, и обняла девушку.
- Спасибо. Я уже подумала, что утратила его навсегда.
Роксана указала на место за плечом Марики.
- Что это там?
Оглянувшись, Марика обнаружила камня от двух дымоходов и разрушающиеся стены старого дома. Это конечно могло быть совпадением, но это место слишком близко от того, где они схватили Бишопа. Оно могло быть местом его дневного отдыха. Может тут найдется что-либо, что она могла использовать против него - что-нибудь, что поможет ей в поисках Санти.
Она взглянула на девушку с усмешкой.
- Хочешь осмотрим его?
Она не была обязана.
Солнце уже поднялось достаточно высоко, но она не могла отказать себе в удовольствии разузнать что-либо, что помогло бы раскрыть тайну смерти ее матери. Роксана молча двинулась к руинам.
Рассмеявшись, Марика последовала за ней. Господи, пошли ей хотя бы половину энтузиазма, свойственного молодежи.
Если бы она заподозрила, что девушке угрожает какая-то опасность, она бы не позволила ей направится туда, но так как вампиры редко покидали места своего отдыха днем, им вряд ли что угрожало. Даже если бы они осмелились, то дневной свет тот час уничтожил бы их.
Были следы на золе от старого костра, но больше ничего не было тронуто. Ничего не было тронуто. Был лаз в старый подвал, но отверстие образовалось несколько лет назад. Если кто-нибудь или что-нибудь скрывалось там, следы были отлично замаскированы.
Марика приложила ботинок к отпечатку на золе. Ее нога казалась намного меньше. Человек, оставивший его имел большие ноги и уверенный шаг. Человек, уверенный в собственной силе и превосходстве.
Отпечатки не принадлежали человеку. Их оставил Бишоп. Она знала это так же верно, как и то, что дышала воздухом.
Если это не являлось укрытием Бишопа, тогда что же он тут делал? Он не прогуливался и не охотился, не в таком нелюдимом месте. Он с кем-то встречался? С другим вампиром? С Санти?
Нет, больше не было ничьих следов. Если бы Санти побывал здесь, она бы это знала, в чем она была абсолютно уверена. Она ощутила бы его присутствие спинным мозгом.
Она озиралась вокруг, щурясь от дневного света, поскольку ощутила небольшую пульсацию в голове. Должно быть что-то еще.
Там. В лесу. Роксана побежала за ней, так как Марика уже продиралась сквозь высокую траву. На траве остался след, будто кто-то недавно прошел. Ее сердце учащенно забилось. Она найдет то, ради чего сюда явился Бишоп.
Ее постигло разочарование, когда она увидела могилу. На могиле не был указан его возраст, значит, она не могла быть его склепом. Только самое мерзкое из существ могло осквернить могилу. Сама она только однажды позволила себе подобное, и то только потому, что человек, который там был похоронен и считался мертвым - собирался восстать вампиром.
Могила принадлежала не Бишопу. Земля здесь была почти не тронута, кроме выдранных сорняков с одной стороны и кучки мха, расположенной с другой. Эту могилу не разоряли, за ней недавно ухаживали.
- Элизаббет Радакану, - прочла она в слух. - Родилась 1583, умерла 1624.
Рука Роксаны взметнулась к ее рту.
- Это она!.
Марика нахмурилась, глядя на реакцию девушки.
- Ты знаешь кто это женщина, Роксана.
Быстрый кивок был ей ответом.
- Она была его возлюбленной.
- Бишопа? - Она покачала головой.
Называть его по имени, было слишком много чести, и делало его более человечным.
- Вампира?
Еще один короткий кивок, подтвержденный взглядом.
- Наверное, это был их дом.
Обернувшись назад, Марика изучала руины.
Когда-то это был великолепный дом, превратившийся ныне в жалкое убежище для странствующих цыган и животных.
Вампир, запертый в ее подвале жил здесь? Было сложно представить его в подобной ситуации. Безусловно, он раздражал соседнюю деревню своим присутствием, изображая из себя человека, в то время как он охотился на них.
- Некоторые истории говорят, что она умерла, когда он пытался спасти ее.
Глаза Роксаны были широко распахнуты, когда она рассказывала. Не оставалось сомнения, что она представляла себе то, о чем рассказывала.
- Другие утверждают, что он принес ее в жертву, чтобы спасти собственную жизнь.
Марика фыркнула.
- Я знаю, какая из версий верна.
Никогда вампир не ставил человеческую жизнь выше собственной.
Роксана смотрела на древнюю могилу.
- Интересно кто похоронил ее.
- Ее семья, по всей видимости.
Какая разница кто сделал надгробие. Прошло уже сотни лет и не имело уже особого значения.
- Но тут написано "Любимой".
- Ты полагаешь, что ее похоронил вампир? - спросила она резко, поскольку ей не нравились выводы, напрашивающиеся в ее уме.
- Ты никогда не станешь настоящим охотником, если будешь считать, что они способны на чувства, Роксана. Если ты не хочешь умереть, или того хуже превратиться в вампира, тебе следует помнить, что они не являются людьми.
Девушка смотрела на нее так, словно Марика ударила ее.
- Они когда-то были. Ты сама говорила, что понимание врага делает тебя лучшим охотником.
Она уходила прочь от Марики, оглядываясь назад. Прекрасно, она задела самолюбие девушки. И все же Марика сказала правду. Роксана была права, что стоит помнить о человеческих слабостях, но все же оставалась слишком наивной и романтичной, и это может ее погубить. Она бы не продержалась и двух минут против истинного монстра.
Элизабетт Радакану умерла потому, что она связалась с вампиром. Возможно, она не так уж и невинна. Вне зависимости от того, как она умерла - это стало результатом ее собственных действий.
Марике следует поговорить с Димитру, когда они вернуться. Роксане следует познакомиться с молодыми людьми из соседних деревень. Чем скорее она выйдет замуж и переедет к мужу, тем быстрее Марика может вздохнуть с облегчением.
И, судя по давлению в ее голове и жару на ее щеках, ей настоятельно требуется покинуть солнце. Последнее, чего ей хотелось, это обгореть, и не выходить на солнце несколько дней.
Застегнув цепочку с крестом на своей шее, Марика кинула прощальный взгляд на могилу. Тот, кто здесь недавно был, привел ее в порядок. Для древней могилы, она слишком хорошо сохранилась. Кто бы мог проявить такую заботу о женщине жившей столетия назад?
Был только один человек - вернее существо – и она не хотела в это верить. Она не собирается этому верить.
Хотя она понимала, что это именно он был тут прошлой ночью.
И это объясняло наличие грязи под его ногтями.
Бишопа была та же отметина, что и у Санти и у остальных его мерзких братцев. Они были отмечены церковью, горячим серебром - в знак их мнимой епитимии.
Она не испытывала раскаянья... насколько бы он ангельски не выглядел, когда спал.
Она все еще была раздражена и зла из-за их столкновения, но Димитру пострадал больше. Ему удалось зацепить Бишопа лезвием, но он поплатился за это сломанной рукой. Пройдет много времени, прежде чем он снова сможет сражаться.
- Это и есть он?
Марика перевела внимание от вампира, которого изучала достаточно долго, чтобы взглянуть на девушку, стоящую в дверном проеме.
- Привет Роксана - ответила она на румынском языке. - Да, это он.
Девушка вошла в подвал, служивший укрытием, складским помещением и темницей одновременно. В свои шестнадцать она была высокой, гибкой и красивой. Димитру возлагал большие надежды на брак его старшей дочери, но Роксана хотела стать охотником на вампиров, как Марика.
Марика искренне надеялась, что девочка выберет вместо этого брак.
Роксана уставилась на заключенного, прищурив свои темные глаза.
- Я считала, что он будет уродлив.
Они сняли его рубашку и обувь, опасаясь, что он мог припрятать оружие. Одежда мешала наручникам, и они так и приковали его. Теперь Марика сожалела, что не прикрыла его одеялом. Роксане не стоило разглядывать полуголого мужчину, даже если он был вампиром.
Особенно такого вампира, как Бишоп, который без сомнения обладал достаточным опытом в соблазнении, чтобы его добыча попала в его темные объятья.
- Он уродлив, - констатировала отстраненным тоном Марика. - Изнутри.
Но его внешность была привлекательной - то, что некогда не следовало ей допускать. Он был высоким и мускулистым, загорелым и грациозным. Его взьерошенные волосы, были подобны коричневому шелку с красноватым отливом. Его рот был столь же чувственен, сколь и тверд, его глаза, как у ястреба - широкопосаженные, золотисто зеленого цвета. Когда он взглянул на нее, то у нее перехватило дыхание. Единственным изъяном была грязь под его ногтями, ну и мозолистые руки.
Ей было это отвратительно. Ей следовало меньше уделять ему внимания. Когда они сражались, она даже ощутила, как жар поднимается из глубин ее живота. Она никогда прежде не реагировала на вампира подобным образом. Никогда, на вампира - да и на человека тоже.
Плевать на договор с англичанином – кажется, его звали Армитаджем - она убьет его прямо сейчас. Ну и что, что он может знать местоположение Санти, она вытащит его на свет Божий прямо сейчас, после чего он вовсе не будет выглядеть ни симпатичным, ни чувственным.
Роксана разглядывала вампира через плечо Марики, но держалась на расстоянии.
- Что ты намерена с ним сделать?
Марика положила руку на плече девушки. Роксана была почти одного с ней роста.
- Он расскажет, где скрываются подобные ему. Затем мы обменяем его на золото у англичанина.
- Англичанин? Золото?
Девушка хихикала, при этом ее плечи подрагивали.
- Да.
И тут возникла идея.
- Потом мы поедим в город и купим тебе новое платье, из гонорара англичанина. Ты бы хотела?
- О, да! - Роксана импульсивно обняла Марику - ее объятия походили на ластящегося котенка.
- Спасибо!
Да, платье. Она хотела, чтобы девушка перестала носить брюки, подражая Марике. Одетая в платье, она будет неимоверно привлекательной, и может быть, какой-нибудь порядочный фермер, с приличным доходом положит на нее глаз, женится на ней и наградит ее пухленьким младенцем. Марика полагала, что это именно то, что ей нужно. Лучший вариант - лучший из возможного - и куда лучше чем наблюдать за смертью вампиров или тому подобной гадости.
- Иди, поспи немного. Скоро уже рассвет. Мы отправимся после завтрака.
До рассвета осталось слишком мало время для отдыха, но это все таки лучше, чем заработать головную боль от полуденного солнца. Она была неимоверно чувствительна к солнцу, хотя при определенной предосторожности, она вполне сносно могла его переносить. Вообще-то это не являлось существенной проблемой, поскольку при ее роде занятий больше приходилось беспокоиться о том, что происходит ночью.
Роксана удалилась без возражений, перепрыгивая через ступеньки. Их отделяло всего десять лет разницы, а казалось, что все пятьдесят. Словно Марика вообще никогда не была молодой и наивной. Ее выбор был предопределен ее жизнью.
- У меня тоже будет новая одежда?
Она услышала как зазвучал его голос - правильный румынский язык, с легким намеком на иностранный акцент. Она не была удивлена, что он знает ее язык, также помня о его связи с этой страной но то, что он посмел им пользоваться, жутко возмутило ее.
Он не должен был очнуться - ведь еще даже не расцвело. Армитэдж уверял, что иньекция заставит его проспать до полудня, когда солнце будет достаточно высоко, чтобы он не пытался сбежать.
Она взглянула на него, высоко подняв подбородок. Она не собиралась показывать собственного страха. Она вообще ничего не собиралась изображать.
Он сидел на узком топчане - цепи даже не звякнули, когда он поднялся - его спина прислонилась к стене, он согнул ногу так, что его пятка упиралась в край. Другое колено было направлено в сторону, так что она могла безпрепятственно наблюдать его мускулистую грудь. Серебро вокруг его ладыжек потемнело, но оно способно было удержать его, как и браслеты на его запястьях. Цепь, которой он был прикован к стене, была куда прочнее и толще. Она должна быть достаточно крепкой, чтобы он не мог порвать ее, но для безопасности, была еще более тонкая цепь, которая ранила его.
Почему серебро было настолько эффективным, она не знала. Все что она знала, что вампиры не переносят его. Как и она.
Он наблюдал за ней, склонив голову на бок. Его лицо казалось отстраненным, и все же она ощущала его гнев и ненависть. Она стояла вне пределов его досягаемости.
- И что теперь? - Потребовал он ответа. - Меня замучат? Искалечат? Вы вместе с другими женщинами планируете растерзать меня?
Она не стала спрашивать, откуда он узнал о других женщинах. Он просто мог услышать их, она тоже могла, но не очень четко. Она не хотела приводить его в деревню, но это было единственное место, где они могли содержать его. И люди полагали, что она способна защитить их от этого монстра.
Она глумилась над ним:
- Ни одна местная женщина не якшалась с существами , подобными тебе.
Он улыбнулся - и это сделало его возмутительно человечным. И вообще слишком привлекательным.
Но, ты то не женщина, не так ли? Во всяком случае, не совсем.
Она не ответила. Она просто не была в состоянии. Ей следовало этого ожидать.
Его улыбка не дрогнула, но его глаза пылали в свете факела.
- Твои люди в курсе, что ты наполовину вампир, Охотница? Полукровка.
Его тон определенно дразнил ее.
- Я никогда не встречал Дампира прежде.
Это слово заставило Марику вздрогнуть. Она инстинктивно посмотрела на дверной проем, где уже занимался рассвет, тусклый свет которого проникал в подвал. Никто не должен был услышать это нелицеприятное замечание.
Цепи зазвенели, когда он выпрямился, опустив обе ноги на пол.
- Они не знают. Они не интересовались этим.
Она наградила его взглядом полным ненависти и агрессии.
- Если ты считаешь, что это дает тебе преимущество, подумай еще раз. Они не станут слушать тебя
Боже, она надеялась, что не станут.
Он продолжал улыбаться, что заставило ее похолодеть.
- Конечно, они не станут. Но ты не права маленькая полукровка, у меня действительно есть преимущество. Я знаю твой секрет.
Он знал. Она никогда не оставалась с существами настолько долго, чтобы они успели сообразить, кто она есть. Никто, даже ее собственный отец не был в курсе, почему вампир решил напасть на ее беременную мать.
- Интересно, почему ты скрываешь это от них.
Выражение его лица подсказывало, что он точно знал ответ. Как она могла сообщить своим людям, что она наполовину является одним из тех монстров, которых они истребляли, они бы не поняли ее. Многие непосредственно сталкивались с вампирами или были напуганы историями о них. Марика не желала себе этого проклятия. Ее наградил им тот, кто убил ее мать.
Санти.
- Ты провел бы время с большей пользой, вампир, если бы рассказал мне, то, что мне нужно.
Он изогнул бровь, поддразнивая ее. Не взирая на то, что он был в цепях, он общался с нею на равных.
- И ты хочешь узнать?
Она могла стукнуть его по серебряному браслету на его руке, чтобы увидеть, как он истекает кровью. Она взяла себя в руки.
- Где Санти?
Он нахмурился.
- Санти? Никогда не слышал о таком.
Его тон не убедил ее.
Она ткнула пальцем в его сторону.
- Ты носишь точно такое же клеймо на спине.
Его тело медленно откинулось на спину, так, что он мог опереться на голову, задрав подбородок кверху.
- Просто совпадение.
Если бы она не знала точно, возможно она даже поверила бы ему; он казался настолько искренним, посмеиваясь про себя над нею.
- Ты скажешь мне, где он.
- Почему бы мне не трахнуть тебя вместо этого?
Она не раздумывая, пересекла помещение, чтобы нанести удар ему в голову. Он воспринял это, словно нечто иное. Она слишком поздно поняла собственную ошибку, когда он ухватил ее за ботинок и дернул.
Марика растянулась на земле, с трудом переведя дух, абсолютно ошеломленная.
Она оправдала его надежды, и теперь он собирался убить ее.
Она вцепилась пальцами в землю, когда он потащил ее к себе. Его пальцы вцепились в ее бедро. Если бы он захотел, он сломал бы ее ногу словно прут, но он не сделал этого. Часть ее понимала, что он желал ее страстной и опытной, а не страдающей от шока или боли.
Она пыталась перевернуться на спину, но он оказался сильнее. Болты в стене стонали от его напряжения. Милостивый Боже, он ведь не достаточно силен, чтобы вырвать их?
Это напугало ее.
Возле топчана был деревянный ящик, для экстренных случаев. Она возилась внутри в поисках того, что ей было нужно. Когда он перестал тянуть, ухватив ее за заднюю часть брюк, она изогнулась ему навстречу, чтобы разбить бутылку со святой водой, о его плечо и верхнюю часть груди.
Он бросил ее, точно горящий покер. Она услышала его ворчание, в то время, как запах горящей плоти ударил ей в нос. Она сильно ударилась о пол, но инстинкт самосохранения тут же поднял ее на ноги, не взирая на боль, пульсирующую в ее конечностях. Она побежала к двери. И повернулась лишь тогда, когда оказалась в лучах дневного света.
Он распластался на топчане, его плоть вздулась там, где святая вода поразила его. Там где осколки бутылки ранили его, растекалась кровь Его запах манил ее, взывая к голоду, который она отказывалась утолить.
Боль исказила его черты, но когда их взгляды встретились, его глаза казались непроницаемыми и холодными словно лед. Она не плохо себя чувствовала для той, кто причинил ему боль. Она не являлась монстром. Она не являлась презренной. Она наполовину была человеком. Она не пила кровь. Она не убивала без всякой причины.
- Ты скажешь мне, где Санти, - повторила она. - Не заставляй меня снова причинять тебе боль.
- Один из нас встретит собственную смерть. Ты знаешь об этом.
Она кивнула.
- И так же я уверена, что это не я.
Затем она закрыла тяжелую дверь, заперла ее и поднялась по ступеням навстречу рассвету.
- Ты отыскал Дампира?
Виктор Армитэдж смотрел на жаренную говядину, на его тарелке.
Его работодатель - пожилой человек, с глазами подобными сланцу - с надеждой взирал на него.
- Да милорд.
Она явилась в ту таверну, на которую вы указали.
- И она согласилась на наше предложение? - пожилой человек наполнил стакан Виктора, пока задавал вопрос.
Виктор жевал нежную, сочную говядину и запил ее вином. Сесил Маквелл всегда нанимал лучших поваров, вне зависимости от того, где он проживал, и эта отсталая в экономическом отношении страна не являлась исключением.
- Действительно. Все было вполне предсказуемо.
Он прижал салфетку к губам.
- Она повела себя так, как мы и ожидали.
Лениво потягивая вино из собственного стакана, Максвел пытался что-то в нем рассмотреть, хотя Армитэдж точно знал, где находиться его внимание - оно было сконцентрировано на нем.
- Ты ожидал, что она схватит тебя за горло?
Инстинктивно рука Виктора потянулась к его шее. Его шею прикрывал воротник и шейный платок, в том месте, где Марика придушила его. Как Максвелл догадался? Он всегда все знал.
Пожилой человек улыбнулся самодовольной улыбкой, которая не отражала истинного удовольствия.
- Ты сам себя выдал, Виктор.
Правильным ответом был:
- Схватила за что?
Виктор натянуто улыбнулся.
- Вы правы, милорд
- Я вижу, что мне придется еще очень многому учиться у вас.
Улыбка Максвелла исчезла.
- Всегда найдется чему, Виктор.
Его аппетит улетучился под тяжестью этого всезнающего взгляда. В течении многих лет, Виктор следовал за этим человеком - и ему подобным - надеясь подняться до верхних кругов ордена. Но этого так и не произошло. И Максвелл намекнул ему, что этого никогда не случится. Малодушный человек давно бы ушел, но не было никакой возможности выйти из ордена "Серебряной пальмы". Только смерть могла служить уважительной причиной, естественная, или еще как-то.
Виктор не хотел уходить. Он хотел повышения. Если с Дампиром выйдет все, как запланировано, то вышестоящие заметят его старания. Сам Максвелл вынужден будет признать, что он преуспел. Эта возможность стоила усилий.
- Когда ты встречаешься с Дампиром снова?
- Через неделю, - ответил Виктор, возвращаясь к говядине. Его аппетит вернулся к нему.
- К этому времени она рассчитывает узнать местоположение Санти.
Максвелл уже по настоящему улыбнулся, глядя на вино в своем бокале. Уж лучше пусть вино ощущает на себе взгляд его холодных глаз, чем сам Виктор.
- И мы узнаем тоже.
Виктор кивнул.
-У меня имеются люди, следящие за ее перемещением. Если она чего-нибудь обнаружит, или куда-нибудь отправится, мне тут же сообщат. Если она отправится на поиски Санти, нам станет известно об этом.
- Если Бишоп выдаст его, то она отправится.
Максвелл выглядел уверенным.
- Она не сможет противостоять искушению. Ее потребность в мести слишком велика. Нам следует быть начеку, наблюдая за ней. Если она доберется до Санти раньше нас, она прикончит его.
Жаркое застряло в горле Виктора. Это его не устраивало. Он с трудом проглотил кусок.
- Я не позволю этому случиться.
Впервые во взгляде Максвела проскользнуло что-то другое, помимо привычного презрения, с которым он на него обычно взирал.
- Мне приятно это слышать.
Самое время отвлечь внимание от себя.
- А что дает нам уверенность, что Бишоп предаст своего друга?
- Предаст? - Максвелл хихикнул.
- О, Бишоп слишком порядочен, чтобы выдать своего друга, Виктор.
Так вся операция базируется не на этом?
- Ноя думал... Вернее у меня было предположение...
- Постарайся не думать, Виктор. Тебе нужно выполнять то, что я тебе скажу. Это упростит работу нам обоим.
Подчиненный смутился.
- Извините милорд.
Максвелл снова долил вина в стакан Виктора, при том, что тот его только пригубил.
Как только Бишоп осознает правду о Дампире, он сам ей предложит возможность связаться с Санти.
- Он предложит? - Тихо уточнил он, понимая, что его работодатель, без сомнения сочтет его вопрос глупым.
Но Максвелл не стал его высмеивать. Ему, казалось, нравилось пояснять.
- Он предположит, что Санти захочет ее увидеть, и сочтет его достаточно сильным, чтобы противостоять любому нападению Дампира, и он прав в своем предположении. Но Санти вряд ли устоит и против Дампира, и против нашего агента. Он слишком поздно осознает это.
Виктор улыбнулся.
- И "Серебряная Пальма" получит и Бишопа и Санти.
Максвелл снова улыбнулся, приподняв свой стакан.
- И Дампира , Виктор. Не забывай о Дампире.
Марика, находящаяся с Роксаной, обнаружила, что золотой крест ее матери пропал. Она никогда не снимала его, и единственной причиной исчезновения могло быть то, что она потеряла его во время вчерашнего сражения с вампиром. Место находилось неподалеку, а крест значил для нее так много, так что после покупки платья для Роксаны – симпатичного, однако они подобрали платье, выгодно оттеняющее темный цвет ее волос - Марика направила коляску, по изрытому колеями склону. До полудня оставалось два часа, и солнце не было столь нещадно палящим, чтобы она могла его выдержать. Одним из неприятных аспектов ее особенности была эта, противная восприимчивость к солнцу.
Естественно, все, что касалось Дампира и должно быть отрицательным. Она отдала бы всю свою силу и способности не задумываясь, чтобы стать обычной женщиной.
Или она так считала, особо не задумываясь о последствиях такого обмена. Место было легко обнаружить. Трава была вытоптана, как следствие их борьбы, и следов ботинок людей, помогавших раненному Димитру.
Роксана казалось вовсе не переживала по поводу боли, причиненной ее отцу. Она была сильнее, чем казалась. Или скорее, как и все молодые люди, она просто не могла представить, что ее отец может умереть. Странно, но не одна из мыслей не успокоила ее.
- Ты ищи с той стороны дороги, - предложила Марика, когда они вышли. - А я поищу здесь.
Не произнеся не слова, Роксана отправилась выполнять распоряжение. Иногда Марике казалось, что если она велит прыгнуть девушке со скалы, та сделает это.
Роксана, бы по-прежнему боготворила ее и стремилась подражать ей, если бы узнала, кем она является на самом деле? Раскрытие Бишопом ее тайны превратило ее в параноика. Она думала о той власти, которую он имел над ней, и это было глупо.
События прошлой ночи проносились у нее перед глазами, поскольку она изучала траву, там, где они боролись с Бишопом. Заглянув в его лицо, она была жутко удивлена, тем, как он смотрит на нее. Он считал ее привлекательной, пока она не набросилась на него.
Она была готова поставить золото англичанина против того, что он очень быстро поменял мнение на ее счет. Ужасно, что она до сих пор не могла считать его уродливым. Он должен быть уродливым - перекошенным и иссушенным, как зло живущее внутри него. Во всяком случае, его очарование не должно иметь на нее воздействие, учитывая, ее опыт, в подобных вопросах.
Он мог убить ее сегодня утром, но вместо того, чтобы возмутиться или испугаться, она трепетала в его руках. Она давно не сталкивалась с превосходящим ее по силе противником. Обычно тот факт, что она являлась женщиной, расслаблял их и делал уязвимыми. Бишопа не остановило то, что она являлась женщиной. Он отнесся к ней, как к реальной угрозе. Это было так же странно, как и то, что она недооценила его.
- Я нашла!
Улыбаясь, Роксана вышла из травы и пересекла дорогу. Солнечный свет играл на золотой цепи, висевшей у нее в руке.
Марика взяла ее, и обняла девушку.
- Спасибо. Я уже подумала, что утратила его навсегда.
Роксана указала на место за плечом Марики.
- Что это там?
Оглянувшись, Марика обнаружила камня от двух дымоходов и разрушающиеся стены старого дома. Это конечно могло быть совпадением, но это место слишком близко от того, где они схватили Бишопа. Оно могло быть местом его дневного отдыха. Может тут найдется что-либо, что она могла использовать против него - что-нибудь, что поможет ей в поисках Санти.
Она взглянула на девушку с усмешкой.
- Хочешь осмотрим его?
Она не была обязана.
Солнце уже поднялось достаточно высоко, но она не могла отказать себе в удовольствии разузнать что-либо, что помогло бы раскрыть тайну смерти ее матери. Роксана молча двинулась к руинам.
Рассмеявшись, Марика последовала за ней. Господи, пошли ей хотя бы половину энтузиазма, свойственного молодежи.
Если бы она заподозрила, что девушке угрожает какая-то опасность, она бы не позволила ей направится туда, но так как вампиры редко покидали места своего отдыха днем, им вряд ли что угрожало. Даже если бы они осмелились, то дневной свет тот час уничтожил бы их.
Были следы на золе от старого костра, но больше ничего не было тронуто. Ничего не было тронуто. Был лаз в старый подвал, но отверстие образовалось несколько лет назад. Если кто-нибудь или что-нибудь скрывалось там, следы были отлично замаскированы.
Марика приложила ботинок к отпечатку на золе. Ее нога казалась намного меньше. Человек, оставивший его имел большие ноги и уверенный шаг. Человек, уверенный в собственной силе и превосходстве.
Отпечатки не принадлежали человеку. Их оставил Бишоп. Она знала это так же верно, как и то, что дышала воздухом.
Если это не являлось укрытием Бишопа, тогда что же он тут делал? Он не прогуливался и не охотился, не в таком нелюдимом месте. Он с кем-то встречался? С другим вампиром? С Санти?
Нет, больше не было ничьих следов. Если бы Санти побывал здесь, она бы это знала, в чем она была абсолютно уверена. Она ощутила бы его присутствие спинным мозгом.
Она озиралась вокруг, щурясь от дневного света, поскольку ощутила небольшую пульсацию в голове. Должно быть что-то еще.
Там. В лесу. Роксана побежала за ней, так как Марика уже продиралась сквозь высокую траву. На траве остался след, будто кто-то недавно прошел. Ее сердце учащенно забилось. Она найдет то, ради чего сюда явился Бишоп.
Ее постигло разочарование, когда она увидела могилу. На могиле не был указан его возраст, значит, она не могла быть его склепом. Только самое мерзкое из существ могло осквернить могилу. Сама она только однажды позволила себе подобное, и то только потому, что человек, который там был похоронен и считался мертвым - собирался восстать вампиром.
Могила принадлежала не Бишопу. Земля здесь была почти не тронута, кроме выдранных сорняков с одной стороны и кучки мха, расположенной с другой. Эту могилу не разоряли, за ней недавно ухаживали.
- Элизаббет Радакану, - прочла она в слух. - Родилась 1583, умерла 1624.
Рука Роксаны взметнулась к ее рту.
- Это она!.
Марика нахмурилась, глядя на реакцию девушки.
- Ты знаешь кто это женщина, Роксана.
Быстрый кивок был ей ответом.
- Она была его возлюбленной.
- Бишопа? - Она покачала головой.
Называть его по имени, было слишком много чести, и делало его более человечным.
- Вампира?
Еще один короткий кивок, подтвержденный взглядом.
- Наверное, это был их дом.
Обернувшись назад, Марика изучала руины.
Когда-то это был великолепный дом, превратившийся ныне в жалкое убежище для странствующих цыган и животных.
Вампир, запертый в ее подвале жил здесь? Было сложно представить его в подобной ситуации. Безусловно, он раздражал соседнюю деревню своим присутствием, изображая из себя человека, в то время как он охотился на них.
- Некоторые истории говорят, что она умерла, когда он пытался спасти ее.
Глаза Роксаны были широко распахнуты, когда она рассказывала. Не оставалось сомнения, что она представляла себе то, о чем рассказывала.
- Другие утверждают, что он принес ее в жертву, чтобы спасти собственную жизнь.
Марика фыркнула.
- Я знаю, какая из версий верна.
Никогда вампир не ставил человеческую жизнь выше собственной.
Роксана смотрела на древнюю могилу.
- Интересно кто похоронил ее.
- Ее семья, по всей видимости.
Какая разница кто сделал надгробие. Прошло уже сотни лет и не имело уже особого значения.
- Но тут написано "Любимой".
- Ты полагаешь, что ее похоронил вампир? - спросила она резко, поскольку ей не нравились выводы, напрашивающиеся в ее уме.
- Ты никогда не станешь настоящим охотником, если будешь считать, что они способны на чувства, Роксана. Если ты не хочешь умереть, или того хуже превратиться в вампира, тебе следует помнить, что они не являются людьми.
Девушка смотрела на нее так, словно Марика ударила ее.
- Они когда-то были. Ты сама говорила, что понимание врага делает тебя лучшим охотником.
Она уходила прочь от Марики, оглядываясь назад. Прекрасно, она задела самолюбие девушки. И все же Марика сказала правду. Роксана была права, что стоит помнить о человеческих слабостях, но все же оставалась слишком наивной и романтичной, и это может ее погубить. Она бы не продержалась и двух минут против истинного монстра.
Элизабетт Радакану умерла потому, что она связалась с вампиром. Возможно, она не так уж и невинна. Вне зависимости от того, как она умерла - это стало результатом ее собственных действий.
Марике следует поговорить с Димитру, когда они вернуться. Роксане следует познакомиться с молодыми людьми из соседних деревень. Чем скорее она выйдет замуж и переедет к мужу, тем быстрее Марика может вздохнуть с облегчением.
И, судя по давлению в ее голове и жару на ее щеках, ей настоятельно требуется покинуть солнце. Последнее, чего ей хотелось, это обгореть, и не выходить на солнце несколько дней.
Застегнув цепочку с крестом на своей шее, Марика кинула прощальный взгляд на могилу. Тот, кто здесь недавно был, привел ее в порядок. Для древней могилы, она слишком хорошо сохранилась. Кто бы мог проявить такую заботу о женщине жившей столетия назад?
Был только один человек - вернее существо – и она не хотела в это верить. Она не собирается этому верить.
Хотя она понимала, что это именно он был тут прошлой ночью.
И это объясняло наличие грязи под его ногтями.
